На Рождество мы с друзьями решили поехать куда-нибудь поближе к природе, покататься на лыжах. Женщина, у которой мы арендовали жилье, рассказала:
– Дом этот – настоящее родовое имение еще дореволюционной постройки, принадлежит дальней родственнице мужа. Он ей приходится троюродным внучатым племянником по линии отчима. Мы раньше почти и не были знакомы с Мирославой. Пару раз приезжали навестить, да неприветливой оказалась родственница, даже ни разу переночевать не предложила! Ей, как она утверждает, уже за сто лет. Может, и правда, кто знает? Год назад она сама весточку прислала. Просила приехать. Тогда мне показалось, что бабка совсем из ума выжила… Несла всякую чушь! (говорила, что больше не может её слышать, устала нести этот крест, и прочую ерунду). Потребовала определить себя в богадельню, а дом сдавать. Дословно: «Хотите, чтобы усадьба вам досталась? Так вот, в доме всегда должны быть люди! Сдайте его! После моей смерти всё ваше будет!» Мы и согласились. К тому же места здесь красивейшие! От желающих подышать свежим воздухом, в лесу погулять отбоя нет… Сделали мы ремонт, сохранив при этом всё, как было раньше. Колорит, так сказать…
– А что со старухой?
– Иногда ездим её проведать, она все твердит: «Есть ли в доме люди? А то ей одной страшно будет!»
– Кому ей?
– Да не знаю я! – отмахнулась женщина. – Вот только вас пятеро приехало, а спальных мест у нас на четверых. Правда, есть одна закрытая комната. Мирослава не хотела, чтобы там кто-то ночевал. Но как она узнает?
Старинный дом состоял из коридора, трех комнат, одна из которых была перестроена под столовую, кухни, большой веранды.
– А где ещё одна?
– Да вот здесь. – хозяйка провела нас вглубь темного коридора. – Не переживайте, мы тут тоже ремонт сделали, всё равно Мирослава не узнает!
По сравнению с остальными эта комната была небольшой. У меня даже появилось ощущение, что когда-то давным-давно здесь находилась детская.
Мы расплатились с хозяйкой, на прощание она сказала, что приедет проведать нас через пару дней.
Вечером жарили шашлыки, пили вино, любовались закатом. За день я основательно устала, да и спиртное давало о себе знать, поэтому отрубилась мгновенно. Но ночью проснулась от какого-то странного то ли шороха, то ли неясного шума.
Словно легкое дуновение ветерка пролетело по комнате, задело тяжелые шторы на окне, которое, я прекрасно помнила, было закрыто. И ещё… До моих ушей донесся шепот, явно напоминавший детский голос, но слов я разобрать не смогла.
Скажу прямо, мне стало не по себе, откуда-то в душу закрался леденящий ужас. Внезапно всё стихло, а в помещении стало ужасно холодно. И запах… отвратительный запах сырости и плесени наполнил комнату.
Я постаралась уснуть, но зубы стучали то ли от ужаса, то ли оттого, что воздух становился ледяным. Немного полежав, я справилась со своими страхами и вышла из комнаты. До утра проспала на диване в веранде. Там меня и обнаружил проснувшийся ни свет, ни заря Митька.
– Юлька, ты чего это тут делаешь? – удивился он.
– Утренним воздухом подышать встала, – уклончиво ответила ему.
Целое утро я думала о ночном происшествии, честно говоря, даже побоялась зайти к себе, чтобы снять пижаму, но, когда солнце осветило всё вокруг, страхи мои развеялись. В комнате было тепло, как и вчера вечером, ничто не напоминало о странных событиях, и я быстро успокоилась. «Видать, приснилось».
Правда, вечером мне не очень хотелось снова идти туда спать. С большим трудом убедила себя, приструнив: «Ты совсем сбрендила, что ли?» Зажгла настольную лампу, долго читала. Наконец сон сморил меня. Я потушила свет и только закрыла глаза, как все повторилось сначала: и шорох, и шум, и шепот. В свете луны напротив окна я заметила силуэт маленькой девочки, неясный, просто свечение. Прислушалась и разобрана слова:
– Кукла… Где моя кукла?
– Что? – в испуге вскрикнула я, видение исчезло, по комнате пронесся ледяной ветер, колыхнул штору на окне. И снова запах сырости, плесени и холод.
«Успокойся, привидений не бывает! – убеждала себя. – Просто окно приоткрылось! Нужно встать, закрыть и взять из шкафа одеяло!»
Зажгла свет. Окно оказалось закрытым!
Я открыла шкаф, вынула оттуда пушистый плед, закуталась в него и вдруг с ужасом заметила на полу несколько травинок. Готова поклясться: вечером их не было.
И опять я провела ночь на веранде… Я никому ничего не рассказывала, боялась, что друзья посчитают меня сумасшедшей. Но в следующую ночь всё повторилось снова, с той лишь разницей, что силуэт, а это была, как я смогла разглядеть, девчушка лет шести-семи, приблизился к моей кровати. И я… нет… не услышала, а словно почувствовала ее то ли мысли, то ли слова:
– А ты красивая. На мою маму очень похожа… – Короткая пауза и затем: – Где моя кукла? Помоги найти её найти…
Я от ужаса не могла ничего говорить, но вскоре почувствовала, что девочка не причинит мне зла.
На следующее утро я решила связаться с хозяйкой и обо всём её расспросить. Однако женщина ничего вразумительного ответить мне не смогла. И тогда я решила поехать в город и встретиться с Мирославой в доме престарелых.
Когда я об этом сказала друзьям, они очень удивились и назвали меня ненормальной. Просила Митю сопровождать меня, но даже он отказался. Ну и пусть!
Я сама отправилась в город. Отыскала Мирославу. Старушка как только увидела меня, стала креститься и бормотать:
– Яся… Ясснька… Ты за мной пришла? Пора уж. пора…
Я постаралась успокоить Мирославу, объяснила ей, кто я, откуда, рассказала, что в её доме вижу призрак маленькой девочки.
– Что ж, видать, пришло время всё рассказать. – она немного помолчала и продолжила: – Наши с Ясей, моей старшей сестрой, родители умерли через год после того, как её выдали замуж. Я с ней и её мужем жила в родительском доме. Мне тогда едва исполнилось восемь. Вскоре родилась Агата. Ясенька с Александром в дочке души не чаяли. Да и я тоже обожала это белокурое чудо… Шли годы. Вот мне уже и пятнадцать. Внезапно заболела Яся, высокая температура, горячка, бред, а какие в то время врачи? Сгорела моя сестричка за несколько дней.
И тогда я совершила первую ошибку, –она заплакала. – Так жаль мне стало, что Ясенька свою любимую Агату никогда больше не увидит, что сняла портрет малышки со стены да в гроб и положила, чтобы, дескать, рядом всегда были. Тем и подписала смертный приговор Агате. Нельзя так делать! Да только, кто ж знал?
Муж Яси перед смертью пообещал ей, что никогда не оставит ни меня, ни дочку. Так мы и жили втроем. Как-то он уехал куда-то по делам. А мы с Агатой пошли в лес за ягодами. Когда вернулись, оказалось что она куклу на поляне забыла.
– Можно я сбегаю на поляну? Заберу её? – умоляла Агата.
– Завтра!
– Я быстренько! Ну пожалуйста!
И тогда я совершила вторую ошибку, роковую:
– Ладно, только одна нога здесь, другая там…
Девочка всё не возвращалась, и тогда мы с её отцом, вернувшимся домой, пошли искать.
До сих пор помню тот ужас. Посредине поляны лежит Агата… мертвая… а рядом кукла. Что произошло с девочкой, так никто и не узнал, кроме меня. Ведь это я девчушку к смерти приговорила, когда в гроб её портретик положила. Вот и забрала её нечистая сила. Да ведь только не со зла, от глупости детской и наивности!
А через несколько дней после похорон Александр повесился. На смог жить без любимой жены и дочери. А я осталась одна… В деревне меня считают сумасшедшей, а дом проклятым. И что удивительно, ничего не случилось с ним в годы войны. Весь хутор немцы с землей сравняли, а ему хоть бы хны… – она помолчала немного.
– И жить надоело, и умереть не могу. Видать, прокляла меня Агата за то, что я с ней так поступила. После смерти малышка стала являться ко мне почти каждую ночь. Придет, присядет на край кровати, так укоризненно смотрит, что хоть плачь! А потом становится холодно, как в гробу…
– Она вам что-нибудь говорила?
– Нет, а тебе? Ты же тоже её видела! Она просила о чем-нибудь?
– Она спрашивала о кукле, просила найти её! Как мне поступить? Я чувствую, что должна помочь девочке! Может, тогда она успокоится, наконец.
– Куклу? – старуха задумалась.
– Я вспомнила! После похорон отец собрал все вещи дочери в сундук и отнес в подвал. Я туда за все эти годы ни разу не спускалась. Боялась… Сходи туда, найди куклу и отнеси на могилку Агате. Может, тогда она и правда успокоится, и простит меня, – старая женщина с мольбой посмотрела мне в глаза.
Спускаться в темный пыльный подвал – занятие не из приятных. Но в голове у меня звучал голос маленькой Агаты: «Помоги найти куклу!» Самое интересное, что вещи в сундуке почти истлели за долгие годы, а старинная кукла с фарфоровым лицом – как новенькая!
А ещё я нашла там несколько старых фотографий, среди них – фото маленькой счастливой девочки с куклой на руках. Думаю, это и была бедная Агата.
В тот же день я нашла на заброшенном сельском кладбище её могилу. Невдалеке похоронена и Яся. Молодая женщина на портрете действительно похожа на меня. Даже страшно стало от подобного сходства.
Я положила на их могилки цветы, сорванные в лесу, а для девочки оставила куклу.
Ночью я не ложилась спать, ждала прихода призрака.
И она явилась. «Спасибо… И скажи Мирославе, что я не сержусь и жду её…» – и видение растворилось в сумерках.
На следующий день мы уехали из деревни. Друзья хотели сразу отправиться домой, но я уговорила их заехать в дом престарелых, сообщить старушке, что пожелание Агаты выполнено, её душа довольна, и в доме наконец наступит покой.
Вот только Мирославу не застала. Старушка умерла прошлой ночью… Ушла к Агате и Ясе.
Источник: журнал «Мистические истории»